Мама маленького мальчика пила и никогда не заботилась о его одежде в школу. Он ходил в грязных обносках и был изгоем в классе.

«Когда я вырасту, у меня всегда будет опрятная одежда», - пообещал он себе.

Мальчик растет, влюбляется, и считает важным свидетельством любви наглаженные рубашки. Он предлагает девушке жить вместе с ним и верит: вот она-то теперь позаботится обо мне.

- Погладь мне, - просит он, - рубашку.

А девочку в детстве оставил папа, и она решила быть независимой и самостоятельной. Взрослея, увлеклась идеями феминизма и услышала в просьбе мальчика угрозу своей ценности: «он считает, что женщина = домработница и хочет запереть меня в четырех стенах»

Она агрессивно отвечает, что не обязана.

Он внутренне проваливается туда, где его мама тоже считала себя не обязанной. Снова чувствует себя  ненужным, смущенным ребенком. Срывается на нее, ведь он уже взрослый и никому не позволит так с собой обращаться.

⠀

Похожим образом протекает большинство повседневных диалогов. Мы не объясняем друг другу свои желания и мотивы.

Фраза «Мне хочется, чтобы ты позаботилась обо мне, погладив рубашку, для меня это важно. Как ты на это смотришь?», - вызывает теплоту и желание откликнуться, не побуждает защищаться. Но мы не умеем, боимся, не понимаем, зачем что-либо объяснять.

⠀

Мы ищем в поступках другого негативный подтекст, ждем худшего. Регулярно трактуем события не в свою пользу.

Мы очень, очень зависим от того, чтобы в отношениях удовлетворялись наши потребности в безопасности, внимании, заботе и признании. Измученные критикой и упреками, мы отдаём сердце любому, кто улыбнется и скажет что-нибудь ласковое.

Нам очень страшно, что другой не поймет наши нужды, поэтому мы ждем принцев и ангелов, которые догадаются обо всем самостоятельно и не ранят нас отказом.
А если что-то идет не так, как мы придумали, бурная фантазия быстро перечеркивает любые надежды на лучшее и попытки что-либо изменить.

⠀

Хотеть взаимопонимания правильно. Но ошибочно ждать, что оно возникает само собой.